Алекперов: "ЛУКойл" верит в стабильный Ирак

ВЕСТИ.Экономика/ О том, насколько ситуация в Ираке может отразиться на работе "ЛУКойла" в регионе, о взгляде на безопасный транзит энергоносителей и дальнейших планах компании нам рассказал президент НК "ЛУКойл" Вагит Алекперов. Беседу провел экономический обозреватель ТК "Россия-24" Алексей Бобровский.

Вагит Юсуфович, как события в Ираке влияют на планы "ЛУКойла" в этой стране, как вы оцениваете ситуацию с точки зрения рисков для нефтяного рынка?

Да, последние события на севере Ирака сегодня вызывают много вопросов. Но я и совет директоров компании верит в стабильный Ирак. Верит в способность и премьер-министра Ирака, правительство, которое сейчас формируется, стабилизировать ситуацию.

Наш проект находится на юге Ирака, в районе Басры, там сегодня пока стабильно. Мы вышли уже на уровень добычи более 200 тысяч баррелей в день. Все-таки мы наращиваем объемы производства, проект эффективен, и мы надеемся, что эта территория, южная территория, населенная шиитами, иракцами-шиитами, даст возможность компании достаточно стабильно работать.

У нас нет угроз террористических актов, нет сегодня забастовочных движений. Хотя мы, конечно, усилили систему безопасности и охрану наших ребят.

С точки зрения транспортировки этой нефти, которая добывается в том числе и на юге Ирака, есть ли поводы для беспокойства, все-таки нефтепровод и даже газопровод - они проходят через территорию Ирака в Сирию и дальше на запад. А есть маршрут, который проходит через Персидский залив. Вот здесь как вы оцениваете риски?

Наши месторождения ориентируются сегодня на южный коридор. То есть через Персидский залив, он сегодня стабильно работает. Плюс ко всему 10 дней назад я в Болгарии подписал дополнение к нашему соглашению о строительстве нового крупного экспортного нефтепровода, который будет также компенсирован.

Конечно, затраты будут компенсированы правительством Ирака, который позволит экспортировать с южного направления 3 миллиона баррелей в год. Это огромный объем. Наша компания является не только организатором, но и в будущем инвестором этого проекта.

Этот нефтепровод будет построен в те сроки, которые согласованы. Что даст возможность нам на большую перспективу ориентироваться на южный маршрут, который сегодня достаточно стабильный.

Заканчивая тему Ирака. У вас есть ощущение, что ситуация относительно быстро разрешится и можно готовиться по одному из сценариев какой-то затяжной истории?

Когда идет борьба с терроризмом, сложно что-то прогнозировать, особенно такие разовые террористические акты. Вы знаете, что на территории Ирака каждый день практически случаются террористические акты. С участием смертников или просто теракты, которые сегодня уносят много человеческих жизней.

Но мы верим в сформированное правительство и в систему, которая сегодня в Ираке существует. А ведь выборы прошли достаточно стабильно, спокойно. То есть идет формирование нового правительства. Но в то же время такой очаг, как Сирия, конечно, будет влиять на Ирак.

Те движения террористические, которые сегодня есть в Ираке, конечно, они де-факто существуют, это силы, с которыми иракское правительство должно вести борьбу, и оно должны сегодня стабилизировать ситуацию.

Как ни странно, на ценах на нефть это сказывается, цены растут. И в целом, говоря сейчас о мировом рынке нефти, есть несколько таких поводов для дискуссии, для споров. Ну, во-первых, все очевиднее становится, на мой взгляд, что трубопроводы - мы говорим и о газе, и о нефти - это самый надежный способ доставки нефти до потребителя. И даже уже японцы в очередной раз начинают поднимать вопрос, а не построить ли им нефтепровод, хотя понятно, что это очень сложное направление. И тем не менее. Как вам видится развитие этой отрасли в среднесрочной, долгосрочной перспективе?

Сегодня рынок нефти и рынок газа уже стали глобальными. Потому что совершенствуются технологии СПГ, производство. Газ стал так называемым рыночным продуктом. Это благодаря тому, что технологии развиваются, удешевляется процессы сжижения газа, этот процесс будет происходить.

Но в то же время вы правильно сказали, что трубопроводный транспорт наиболее стабильный, наиболее предсказуемый вид доставки. Конечно, особенно для нашей страны. Есть рынок Европы, есть рынок Китая. Этот вид транспорта определяющий.

То, что касается тенденций мировых, то сегодня растет потребление углеводородов. Подключаются новые страны потребления углеводородов. Юго-Восточная Азия, Африка, Южная Америка. У которых все больше и больше потребностей в топливе. Нужно расти, поддерживать свою промышленность, растет потребление энергетики.

Мы верим в рынок углеводородов на среднесрочный период. Все прогнозы сегодня говорят о том, что тенденция роста цены будет продолжаться. Это не только инфляционные ожидания, это и потому, что этого продукта на рынке в среднесрочном периоде будет не хватать.

Его необходимо восполнять. А восполнять за счет чего? Это глубоководная вода, это сложно построенные месторождения, в том числе и сланцевые. Простых месторождений, доступных для разработок, все меньше и меньше остается в добывающих странах. В том числе и в нашей стране.

В России тоже сегодня основная масса объемов добывается из месторождений, провинции, которые были открыты в 60-70-80-е годы. Мы тоже должны озаботиться тем, что как компенсировать естественное снижение объемов производства, потому что запасы исчерпаемые, и поэтому мы сегодня вкладываем деньги в технологии, в развитие новых методов повышения нефтеотдачи поста, выход на глубокую воду.

Компании работают уже сегодня на глубине воды 1600 метров. Мы освоили эти глубины. Мы сегодня озабочены тем, что будет не только завтра, но и послезавтра в нашей отрасли. Мы достаточно хорошо к этому готовимся.

Недавний доклад МЭА говорит о том, что большие вложения именно в нефтегазовую отрасль, в разработку месторождений - это залог успешного развития экономики глобальной, не только в России, не только в традиционных таких сырьевых странах. А как вам видится дискуссия о переводе российской экономики на инновационные рельсы?

Инновации - достаточно широкое понятие. Сегодня пробурить горизонтальную скважину длинной 7-10 километров - наиболее инновационные технологии. Потому что необходимо пройти по пласту 10 метров и 7 км в горизонталь.

Это и есть инновации?

Да, сегодня это и есть инновации. Мы говорим еще о том, что сегодня самые современные научные разработки применяются в том числе и в нефтяной отрасли, не только при бурении скважин, но и при нефтепереработке.

Применение при переработке, применение новых компонентов, для того чтобы эта переработка была и более качественной, и более безопасной. Этот факт сегодня существует. Я в то же время не отрицаю ни в коем случае и то, что все отрасли должны инновационно развиваться.

Мы сегодня заказчики у десятка отраслей. Начиная от компонентных материалов до трубопроката. Сегодня у нас уже повышенные требования. Потому что трубы должны не просто производиться в большом количестве, но и быть качественными. Это дает нам возможность работать в агрессивной среде, защищать от агрессивной среды, защищать от серы.

То есть там тоже инновационные технологии, нанотехнологии применяются, для того чтобы поверхность не разрушалась. Все это должно быть вкупе. Нефтяная и газовая отрасль - локомотив, через который можно в том числе и инициировать, и стимулировать развитие инновационных технологий в параллельных отраслях.

Ваше недавнее соглашение с "Газпромом" очень позитивно было воспринято рынком с точки зрения импульса развития компании. Как вы видите выгоду "ЛУКойла" в стратегическом направлении?

Соглашение с "Газпромом" - это прорывное соглашение. "Газпром" пошел на то, что вместе с нами он предложил совместно разрабатывать месторождение Медвежье в Арктике. Это прорыв при существующем нашем законодательстве.

Вы знаете, что запрещено российским частным компаниям работать на Арктике, хотя я не понимаю почему. Мы все российские национальные компании. Это ограничение надо убирать. Но мы с "Газпромом" совместными усилиями сможем внедрить самые современные технологии, для того чтобы и безопасно, и технологически совершенно разрабатывать месторождения.

Плюс у нас с "Газпромом" есть долгосрочный контракт на продажу газа. Что тоже дает нам уверенность в разработке наших газовых месторождений. Мы не стремимся стать экспортером газа. Мы стремимся к тому, чтобы стабильность нормы рентабельности при разработке месторождений была обеспечена. А "Газпром" должен присутствовать на внешнем рынке. Потому что рынок газа, не рынок нефти. То есть долгосрочные контракты, контракты, ориентированные уже на конечного потребителя, - это, конечно, миссия "Газпрома".

А "Газпрому" что нужно от "ЛУКойла"?

"Газпром" тоже получает партнера, который сегодня имеет опыт работы на шельфе. Это надо признать. Наша компания, наверное, одна из немногих компаний в России, которая самостоятельно, как оператор, подчеркиваю, управляющий проектом, реализовывает шельфовый проект.

Не только геологоразведка, но уже и разрабатывает месторождения, как на Балтике, на Каспии, в Египте и в других странах. Поэтому "Газпрому" тоже нужен тот опыт, который у нас накоплен, внедрить его на своих месторождениях. Это взаимовыгодные условия. Плюс, конечно, наш газ, он в балансе "Газпрома" также учитывается, для того чтобы обеспечивать внутренний рынок и экспортные поставки.